Мой отец, Рындин Абрам Иванович, уроженец с. Устюг, Красноярского края. Родился в семье крестьянина-бедняка в 1913 году 9 октября.
В 1933 году после окончания Томского элеваторного техникума приехал в Красноуфимск и работал на элеваторе техническим руководителем. В сентябре 1938 года был призван в Рабоче-Крестьянскую Красную Армию (РККА) и служил до января 1941 года на Камчатке в Военно-Воздушных Силах. Должность - стрелок-радист стратегического бомбардировщика (СБ).
Воинское звание - старшина. Участник боев на озере Хасаню. После авиакатастрофы в горах, в результате обледенения бомбардировщика был уволен в запас по состоянию здоровья. Вернулся в Красноуфимск и работал помощником заведующего элеватора до 7 мая 1941 года.
Через государственные органы был назначен начальником строевой подготовки 72 учебной авмаэскадрилии Гражданского Воздушного Флота (ГВФ), которая в феврале 1941 года стала формироваться в Красноуфимске. Это была учебная эскадрилья, готовившая летчиков из молодых парней, окончивших средние учебные заведения или ранее занимавшихся в аэроклубах, которых в то время в стране было много. Даже в Красноуфимске была парашютная вышка.
Для учебных полетов был предназначен аэродром за деревней Приданниково.
Наша семья, мне шел тогда шестой год, жила в бабушкином доме по ул. Советской, 38. Это был большой одноэтажный красивый дом, пятистенный, с большими окнами, украшенными резными наличниками. Сейчас на этом месте стоит бывший быткомбинат "Урал", а ныне музей.
Отец брал иногда меня с собой на работу. Штаб находился в здании по ул. Ленина, 88, где в настоящее время расположился выставочный зал. Общежития курсантов были в здании музыкальной школы на углу ул. Рогозинниковых - Интернациональная, в спальном корпусе вспомогательной школы по ул. Пролетарской и на втором этаже Белой церкви. Столовая находилась в здании конторы торга по ул. Куйбышева. Командир эскадрилий, техники, мотористы, летчики-инструкторы жили на квартирах у красноуфимцев, так как все были люди приезжие. В нашем доме по праздникам или юбилейным дням рождения несколько раз собирались сослуживцы отца. Компании были многолюдные, так как одна из комнат была залом с люстрой под абажуром и стол на резных толстых ножках. Стол был таким большим, что настоящий биллиардный уступал ему по размерам. Я помню, как мама с ремнем в руке догоняла меня вокруг этого стола, и у нее не получалось. Да и когда-то этот стол был обеденным. В семье Ларцевых деда Ивана Павловича и бабушки Агрипины Дмитриевны было десять детей. Вечеринки проходили под патефон и гитару, которую отец привез после демобилизации.
Из-за этой гитары я запомнил фамилию Ольховской. Видимо, это была та самая Любовь Ольховская, пилот-инструктор, о которой газета “Вперед" 9 августа 1996 года опубликовала статью В. Зайцева “Последний полет Любушки”. Мама устроила скандал отцу за большой красный бант из шелковой ленты, который был завязан на гитаре. Ленту эту по какому-то случаю отец подарил Ольховской. Поэтому ее фамилия несколько раз звучала при очередных разборках родителей. Вырезка из газеты “Соц. индустрия" за 8 марта 1998 года, присланная в редакцию нашей газеты “Вперед” ветеранами, еще раз подтвердила, что Любовь Ольховская погибла вместе со штурманом Верой Тарасовой при выполнении боевого задания 12 июня 1942 года. По призыву и приглашению Героя Советского Союза Марины Расковой она перевелась из 72-й эскадрилий в женский полк легких бомбардировщиков, прозванный фашистами полком “ночных ведьм”.
Большими друзьями нашей семьи были пилот-инструктор Оберюхтина Галина Александровна и ее друг авиатехник Слабоус Иван Семенович. Оба 1918 года рождения. После окончания 10 классов Иван Семенович в 1941 году закончил Харьковское специальное техучилище и был направлен на работу в апреле этого года в 72-ю эскадрилью на должность старшего механика.
Галина Александровна в 1938 году занималась в свердловском аэроклубе, после окончания которого училась в Тамбовской летной школе. В 1940 году направлена на летную работу в 206 авиаотряд Свердловска. В апреле 1941 года была командировка в Красноуфимск в качестве пилота-инструктора. В мае 1941 года они поженились. Приходя в гости к нам, они приносили мне конфеты и шоколад. Я ходил в детский сад, который был в здании, где сейчас находится внизу аптека, а на втором этаже конторы рынка и магазин “Ритм”. Спальная комната была в нынешнем магазине. В тихий час я никогда не спал, а смотрел окно на купола церкви Александра Невского, над которым кружили вдалеке учебные самолеты У-2. Они выполняли фигуры высшего пилотажа. Когда они заходили в штопор, вертикально вращаясь вокруг своей оси, падали к земле, я смотрел, куда они попадут: за купол или между ними? Как они выходили из штопора, уже было не видно из-за громады храма. Когда полетов не было, я рассматривал портрет маршала Климентия Ворошилова, сидящего на коне в своей военной форме с шашкой на боку. Портрет был во весь простенок и висел между правым и средним вторым окнами. Нарисован он был маслом на холсте в золоченой раме. Я любил находиться с отцом среди курсантов и персонала эскадрилий.
Из письма пилота-инструктора Пьянкова Владимира Александровича редакции газеты “Вперед” в 1986 году и нашего земляка-саранинца Климина Ивана Лаврентьевича - курсанта узнаем, что курсанты летели строем, выполняли фигуры высшего пилотажа, полеты по кругу, слепых (в облаках), ночные под фонарями “летучая мышь", выкрашенные красной краской. Центр летних зон был между д. Чувашково, д. Ключики, д. Живодерки. 1 маршрут - Красноуфимск - Суксун - Енопаево. 2 маршрут -Красноуфимск - Арти - Галышково.
Прежде, чем подняться в небо, курсанты, а их в каждом из двух выпусков было около 60 человек, примерно три месяца изучали теорию и уставы, занимались строевой и физической подготовкой. Физруком была Чапурская Нина Ивановна, закончившая Свердловский техникум физкультуры.
Эскадрилия делилась на два отряда (класса) по 30 человек в каждом, вспоминает красноуфимец, бывший курсант Пупышев Иван Васильевич, класс (отряд) делился на звенья (летные группы) по 8-10 человек, Иван Васильевич был старшиной. При строевой подготовке рапорты младших командиров принимались моим отцом, иногда в присутствии командира эскадрилий Михалкова П. Тогдашнему старшине запомнился зычный голос отца, отдающего команды или распоряжения.
Из свидетельства пилота ГВФ Оберюхтиной (Слабоус) Г.А., которое она выслала по просьбе редакции газеты “Вперед” для будущего музея, курсантам преподавались следующие дисциплины: теория полета, мотор М-11, самолет У-2, наземные посадочные полосы (Н.П.П.), аэронавигация, метеорология, приборы, воздушный Код, уставы. При эскадрилий была врачебно-летная комиссия. В собственной столовой было усиленное питание, полагающееся летному составу армии. В столовую, баню, на занятия ходили строем в курсантской форме. На полеты возили на полуторке ГАЗ-MM, в кузове которой, стоя, держась друг за друга, прибывали зимой и летом к своим самолетам.
Так рассказал мне Пупышев И.В., пробывший в эскадрилий с мая 1941 года до ноября 1942 года, сначала курсантом, а потом, как отличник, пилотом-инструктором.
За отличные знания и летные качества пилотом-инструктором был оставлен до расформирования эскадрилий красноуфимец Мезенцев Борис Павлович. Другие пилоты-инструкторы были направлены со всех концов страны. Кроме вышеназванных из писем в редакцию известны следующие: Климов Владимир, Силина Сара Александровна, Базаркин, Матвеев, Силин Николай Иванович, Смирнов Леонид, Березин, Евстигнеев Д.В., Комаров С., Машков Н., Бобов Д., Трубин А., Корпусов Леонид, Шульгин Б., Вахрамеев П., Меринов. Многие из них, еще до расформирования эскадрилий в апреле 1943года, были направлены в Военно-воздушные Силы (ВВС). Так Климов В. улетел на самолете под номером 4для связи с партизанами.
Стали известны фамилии авиатехников: Маценко - инженера эскадрилии, Кислицина, Анны Семеновны Сайнв (Солдатовой), Анны Широковой, Морозова, Дикарева - инженера отряда, Бочкарева, Комлева, Рейнгарда, Ергина Петра - красноуфимца, Стаценко Ивана, Сайфутдинова, Погорелеца Александра Павловича, Гончарова Николая Ильича - красноуфимца. Николай Ильич рассказал мне, что родился он на Украине. В 1938 году окончил 10 классов. Поступил в Харьковское авиатехническое училище. В марте 1941 года был направлен в Красноуфимск. Здесь женился на Аликиной Валентине Ивановне - и проживал с семьей на ул. Пролетарской, 82.
Курсантами были Попов Иван Петрович - секретарь комсомольской организации, Греков Александр - из Уфимки, Миронов Петр, Протасов Василий, Семенов Александр, Мясников - из Афанасьевой, Базаркин, Матвеев, Летавин, Вавилов Михаил Ефимович - из Ключиков, Крапивин Дмитрий Осеич, Плешков Павел Александрович.
Командирами отрядов и звеньев названы: Гуляткин А, Шульгина Б., Вахрамеев П., Лобко А., Гундарев Владимир Аркадьевич, Филипов.
С мая месяца и до самых холодов курсанты жили в палатках на аэродроме. Для авиатехников там был построен бревенчатый дом длиной более 30 метров (из воспоминаний Гончарова Н.И.). В эскадрилий было на вооружении 12 самолетов У-2.
О существовании эскадрилий в газете “Ленинский путь", так тогда называлась “Вперед”, до 22 июня 1941 года - ничего. 21 июня 1941 года на страницах помещено объявление: “Все на массовку! 22 июня в 12 часов дня состоится массовка, посвященная открытию спортивного сезона. Массовка проводится за городом по направлению к селекционной станции. Откроется она соревнованиями по легкой атлетике на стадионе спортклуба “Спартак”. На массовке играет джаз-оркестр, танцы, игры, буфет’'.
За 22 число газета повторила объявления, но массовке не суждено было состояться. А уже в следующих номерах отчеты о митингах в горсаду, на площади городского театра, в коллективах. Первое сообщение Совинформбюро газета напечатала 27 июня. По воспоминаниям пилота-инструктора Пьянкова В.А.: “Утром 23 июня около палаточного лагеря состоялся митинг. Все поклялись верности Отчизне, дали слово на “хорошо” и “отлично” освоить летную программу - наряду с полетами юноши-курсанты помогали в уборке урожая овощей, участвовали в спортивных мероприятиях, концертах художественной самодеятельности, посещали раненых в госпитале. С наступлением холодов переехали на зимние квартиры, но полеты продолжались. Военное время диктовало свои условия: летать в любую погоду! Летом 1942 года состоялся выпуск молодых пилотов. Лучшие были оставлены на должность инструкторов взамен ушедших на фронт, все остальные от
правились в боевые полки".
Из письма Неволина Владимира Константиновича. “Учился с 5 апреля по 30 августа 1941 года. Программа была рассчитана на один год, чему помешала война. 31 августа группа курсантов в количестве 50 человек выехала из Красноуфимска в Омскую военно-бомбардировочную школу. В этой группе был и я. Вторая группа в количестве 50 человек была отправлена в истребительскую школу г. Красный Кут Саратовской области... Дважды ранен...
В конце августа 1942 года выписался из госпиталя г. Кемерово и прибыл домой на родину с. Верхняя-Тиса, Ачитского района... 12 января 1945 года часть инвалидов 3 группы была квалифицирована: “Годен к строевой службе". Я был направлен в г. Казань, где формировался авиационный полк ПО-2 - ночные бомбардировщики. Снова попал на фронт в должности техника по вооружению. В первой декаде апреля 1945 года, как учитель, был демобилизован, 40 лет отдал педагогической работе”.
Читая анкету ветерана Великой Отечественной войны Пьянкова Владимира Александровича, узнаем, что он тоже попал в ВВС Черноморского флота. Участвовал в боях за Кавказ, Крым, Украину, Балканские страны. Имеет награды: два ордена Отечественной войны 1 степени, орден Красной Звезды и несколько медалей. Совершил около 150 боевых вылетов. После войны живет на Украине, на протяжении 28 лет работал в районной газете, писал стихи. К 50-летию Великой Победы подготовил сборник стихов “Была война”. Есть среди 83-х стихотворений этого сборника одно, посвященное "Бывшей летчице Саре Силиной” - красноуфимскому пилоту-инструктору. Называется оно - “Эти годы не для тебя”...
Что? Семьдесят, говоришь?!
Не верю, как сплетне:
Перед глазами стоишь
Той же, двадцатилетней.
Сильная, гибкий стан,
Взлеты с мячом над сеткой,
"Девичий капитан",
Тебя прозвали метко.
Брови вразлет, искорки глаз,
Мальчишеская стрижка...
Образ твой не угас -
Ярок он слишком...
О судьбе Мезенцева Бориса Павловича 1923 года рождения поведала мне его сестра Бабина Вера Павловна, которая в мае 1942 года добровольцем ушла со второго курса института иностранных языков на фронт. В 1943 году участвовала связисткой на Курской дуге, получила контузию. В 1944 году была комиссована. Сведения о брате таковы: Борис с отличием закончил курсы в 72-й эскадрилий и был оставлен в ней пилотом-инструктором. После расформирования эскадрилий в 1943 году был направлен на переподготовку в г. Курган и оттуда на фронтлетчиком-разведчиком на У-2.
Один раз был сбит, но попал к партизанам и через них вернулся в свой полк. Был награжден орденом Красной Звезды и медалью “За отвагу". После войны работал в аэропорту Кольцово диспетчером, начальником аэропорта в г. Соликамске. Вернулся в Красноуфимск в 1954 году. Выучился на помощника машиниста тепловоза и работал в этой должности в локомотивном депо до выхода на пенсию в 1978 году.
Из писем Климина Ивана Лаврентьевича, из д. Зауфа Красноуфимского района, которое в 1987 году он прислал в редакцию: “После окончания 72-й эскадрилий был направлен в 1-й запасной авиаполк г. Саранск. В 1943 году окончил школу летчиков ВВС Военно-Морского флота, в 1944 году был зачислен в 4 Военно-Морское авиаучилище и приступил к выполнению летной программы на самолете “Бостон” - Дуглас-торпедоносец... С февраля 1948 года, после комиссования, по 1982-3 год работал на Саранинском заводе КПО в отделе главного технолога”... Часто вспоминаю 72-ю эскадрилию, особенно ночные полеты по фонарям “летучая мышь”, закрашенным красной краской, и, конечно, зимние полеты при температуре воздуха -25 в открытой кабине самолета".
С супругами Гончаровыми я встретился в их квартире. Оказывается, не раз обращал внимание на эту пару, дружно гулящую по улицам города. Всегда опрятно одетые и вежливые, супруги и здесь приветливо открывали дверь. Представившись и показав Фотокарточку отца, которую тут же признал Николай Ильич, объяснил причину своего визита. Оба несказанно обрадовались, и разговор начался. Хозяин квартиры поведал о своей судьбе после работы в 72-й эскадрилий. Получив направление в летный центр г. Новосибирска, пришлось оставить семью в Красноуфимске. Центр готовил экипажи для ВВС армии. В июне 1943 года прибыл в г. Люберцы в 9 авиаполк истребительной авиации противовоздушной обороны страны. Летал бортмехаником на ЛИ-2 в экипаже из шести человек до окончания войны ндц Австрией, Венгрией, Польшей. “Борт” перевозил боеприпасы, технику, медикаменты, экипажи на получение новых самолетов. Приходилось работать в сложных погодных условиях и вблизи линии фронта. В звании старшего лейтенанта демобилизовался в 1960 году. В 1980 вернулся с женой в Красноуфимск.
Пупышев Иван Васильевич один из самых давнишних земляков, о котором я знал, что он был вместе с моим отцом в 72 эскадрилий. Это известие принесли мне оба сына, учившиеся с 1961 по 1979 годы в железнодорожной средней школе № 86. Иван Васильевич работал с ней с 1949 по 1982 годы учителем по физвоспитанию, с 1982 по 1984 годы - учителем по труду. Не только мои сыновья относились с уважением к нему, но и все ребята в школе. Сам я до сего времени лично с Иваном Васильевичем знаком не был, так как не было причины для разговора. Только когда мне в руки попала переписка ветеранов с редакцией газеты “Вперед”, я посетил его квартиру. Естественно, разговор начался с портрета отца. И благодаря этому беседа оживилась. Увидев его, Иван Васильевич с волнением отвечал на мои вопросы о жизни курсантов, инструкторов, командиров эскадрилий. О себе говорил скромно. Курсант-отличник. Оставлен был до ноября 1942 года пилотом-инструктором вместо взятых на фронт. Затем направлен из Красноуфимска в Чебоксарскую летную школу ВВС, где пробыл до осени 1943 года. На 3 Украинском фронте в составе 39 разведовательного полка уходил в ночное небо над Бессарабией, Румынией, Болгарией, Чехословакией, Венгрией, Австрией.
Разведанные данные нужны были командованию наступающих войск. В тыл к противнику забрасывались парашютисты.
Один такой выпрыгнул неудачно и попал на стабилизатор. Самолет потерял управление. Выключив мотор, пришлось планировать вниз. Неудачник свалился с хвоста уже под обстрелом. Это был румын, а дело случилось над Румынией. На простреленном У-2 по приборам дотянул до своих. Был сбит еще нал Болгарией из-за отказа мотора. После приземления получил травму головы, с раненой ногой добрался до своих. В 1945 году комиссия отстранила от полетов по состоянию здоровья. До 1949 года работал в Красноуфимском Госстрахе. Потом учительствовал, увлекая школьников туризмом и лыжами.
Моего отца после расформирования эскадрильи оставили радистом на Красноуфимском аэродроме, а потом 5 мая 1944 года направили в учебно-тренировочный отряд ГВД Уральского управления на станцию Янаул. В этом отряде готовили девушек на истребители М-16 ("Ястребки"'). Запомнились их стремительные взлеты и посадки на тупоносых самолетиках. Ясно, что эти девушки находились там уже после окончания летных училищ Гражданской авиации. В сентябре 1944 года переведен в г. Свердловск на должность начальника мобилизационно-секретного отдела Уральского управления ГВФ. В 1947 году в нашу семью несколько раз приходили И.С. Слабоус с женой Галиной Александровной (бывшей Оберюхтиной). Они приехали работать и жить в Свердловск. Вспоминали друзей, товарищей, их боевой путь и совместную работу. Отец ушел из ГВФ в 1951 году из таджикского Управления ГВФ (г. Сталинабад). Семья вернулась в Красноуфимск.
Из писем, хранящихся в редакции газеты “Вперед" с 1988 года, вытекает просьба ветеранов о возрождении памяти об этой эскадрилий в Красноуфимске. Предлагалось организовать встречу, которую в данный момент нереально осуществить, да и жизнь небесконечна. А вот память...
Найдется ли в музее уголок? На сегодня известны фамилии 58 человек.
Р. Рындин.
// Городок. — 1998. — 13 февр. (N 10). — C. 2, 6 ; 20 февр. (N 11). — C. 2