В конце января 1944 года войска Волховского и Ленинградского фронтов перешли в наступление, чтобы выбить гитлеровцев с территорий Ленинградской, Новгородской и Псковской областей и полностью ликвидировать блокаду города Ленина.
206-й отдельный пулеметно-артиллерийский батальон, которым я командовал, к дню наступления находился в обороне, блокируя плацдарм немцев, расположенный на восточном берегу Волхова. Грузино — бывшую усадьбу графа Аракчеева — противник за три года обороны так укрепил, что о фронтальной атаке на нее нечего было и думать. Решили обойти плацдарм с флангов по льду реки.
Наступление началось на рассвете 29 января. Плацдарм был обойден, и 200-й немецкий штрафной батальон, который оборонял Грузино, побросав тяжелое оружие и имущество, устремился к городу Чудово по единственной, еще не перерезанной нами шоссейной дороге.
Но и Чудово, который упорно обороняли фашисты, к вечеру того же дня не устоял. От этого удара противник уже не мог оправиться и в панике побежал. Началось преследование. Преследовали потрепанные части противника не только наши воспрянувшие духом войска, но и сильные морозы, которые стояли в ту памятную зиму.
Батальон, пройдя через освобожденный уже Новгород, натолкнулся на упорное сопротивление противника под городом Дно. Город горел. От многочисленных дощатых бараков, стенки которых были заполнены опилом, валил такой смрадный дым, что нечем было дышать даже в километре от города.
Части 44-й Краснознаменной стрелковой дивизии, в составе которой я начал войну в 1941 году, обошли Чудово лесами и обеспечили успех по взятию города.
Наш батальон преследовал противника по дороге, ведущей от города Дно к городу Остров Псковской области.
Казалось бы, все в порядке: противник отходит, мы наступаем. Но уж кому-кому, а нашему батальону приходилось труднее, чем другим. Дело в том, что батальон наш был УРовской системы, то есть и по людскому составу, и по количеству вооружения он был приспособлен к обороне укрепрайонов. а не к наступлению.
Начав наступление, батальон понес большие потери в живой силе, и вскоре оказалось, что, преследуя противника, мы не можем поднять вею материальную часть и транспортировать ее. А противник удирал налегке, бросал и оружие, и боеприпасы, другую технику. Надо было искать выход из создавшегося положения.
На коротком привале собрался командный состав батальона: мои замы капитан Зацепин, майор Земский, капитан Будников и начальник штаба капитан Шкурихин. Рыло решено: оружие, для обслуживания которого не было личного состава, оставлять на промежуточных рубежах под охраной двух бойцов — легкораненых или пожилых, которым тяжело было на скоростном пешем марше.
Когда мы приближались к городу Остров, таких пунктов временного складирования оружия и другого имущества на 200-километровом пути было уже пять или шесть. Потери личного состава к тому времени были около трехсот человек, а пополнения не давали. Я с беспокойством думал: а что будет с батальоном, если еще придется идти километров 100—150?
А между тем на подступах к городу Остров начались ожесточенные бои. Батальон нес потери. Теперь мы имели только пушки, минометы и два десятка станковых пулеметов. В ночь на 23 февраля 1944 года пришел приказ: сдать участок наступления одному из полков 288-й стрелковой дивизии, а батальон отвести в Чудово.
Обратный марш был, пожалуй, более трудным, чем при наступлении. Ведь пришлось забирать ранее оставленные оружие, боеприпасы, другое имущество, затем на подводах и машинах отвозить груз километров на 30— 40 вперед и снова возвращаться. Такими вот перевалками и добрались до Чудово, где было получено пополнение — около двухсот бойцов. Отсюда путь батальона лежал в далекое Заполярье, за город Мурманск на реку Титовку. В такой обстановке была встречена 26-я годовщина Советской Армии и Военно-Морского Флота.
В. ТУЛИН, майор в отставке, с.. Александровское.
// Вперед. – 1989. – 22 февр. – С. 3