Если не ошибаюсь, то о Красноуфимске было выпущено три сборника, посвященные юбилейным датам. И в каждом издании есть упоминание об А.И. Тевкелеве, тем более это любопытно, так как речь идет о первых годах Красно-Уфимской (Кызыл-Яровской) крепости.
Известно, что крепость была основана в ходе Оренбургской экспедиции, руководимой И.К. Кирилловым, что в понятном языке означало подготовку к русской колонизации башкирских земель. Для этого потребовалось построить новую погранично-оборонительную линию, которая растянулась от Оренбурга на север - на тогдашних рубежах возникла во 2-й половине 30-х годов 18 столетия система крепостей - Орская, Чебаркульская, Челябинская, самой северной была Красно-Уфимская, а всего было по плану 7 форпостов и 16 укреплений. А необходимость в такой крепости осознали в Кунгурском воеводстве: "В 1708 году кунгурцы обратились к царю (Петру Первому - прим. автора) с просьбой о постройке острожка на юге уезда, на Красном Яру, на правом берегу здесь проходила южная граница уезда, и отсюда особенно часто проходили нападения башкир".
В документах той поры неоднократно встречается фамилия Тевкелева: "Описать трудно, сколько место сие удобно для постройки крепости и поселения людей". "Относительно способа постройки крепости и расположения ея Тевкелев испрашивал мнение Татищева "; "Крепость же была построена в 1736 году... июня 19 дня того году от статского советника Ивана Кириллова (в иных документах сказано - от бригадира Техтелева) майору Андрею Лихачёву"; "Красно-Уфимская крепость была заложена не в 1735-м году, а в 1736-м году". Оказывается, А.И. Тевкелев на самом деле татарский мурза (дворянин) из рода Тевкелевых. Родился он в 1674-м году. Настоящее его имя Кутлу - Мухаммед Мамешевич Тевкелев, но в документах пишется и "Мамет Тефкелев", и "Кутлуг-Мухамет Тевкелев", и "Техтелев". Известен этот человек как дипломат, основатель целого ряда крепостей и первый генерал из тюркоязычных инородцев, точнее генерал-майор (1755 г.). До этого с 1734 года - полковник, а с 1750-го - бригадир. Карьера его началась в петровские годы, в 1719 году (то есть ему уже было 45 лет). Дело в том, что он знал восточные обычаи, языки, что при русской колонизации было очень востребовано, так как русские из числа военных и гражданских чиновников в этих делах были чрезвычайно бестолковы, в чем сами признавались - подполковник Н.Львов в 1722 году во время пребывания при калмыцком хане Алоке: "В инструкции написано быть при мне для переводу писем и толмачев-ства Мамету Тефкелеву, и оной Тевкелев взят в военный поход, а при мне толмачей и для переводу писем никого нет, без чего, будучи в улусах, пребывать невозможно". Его преемник Василий Беклемишев: "Говорить калмыцкого и татарского языка не умею; а которые есть при мне толмачи, те больше из калмык и из выходцев из полону от калмык, с которыми калмыки о таких разговорах говорить опасаются и им не верят". А упомянутый Тевкелев был известен самому Петру 1, о его значимости говорит тот факт, что Император Всероссийский брал его в Прутский (1711 г.) и Персидский (1722-1723 г.) походы, в которых он был простым переводчиком. В 1716 году он участвовал в экспедиции князя А. Бековича-Черкасского в Среднюю Азию. По этой же причине А.И. Тевкелев был зачислен в Оренбургскую экспедицию, где в 1734 году был назначен помощником И.К. Кириллова.
Проявив дипломатический талант, он добился признания протектората над Западным Казахстаном (Малым Жузом). аргументы его были таковы - "понеже Российская империя " в свете славное государство; Российская империя - непоколебимый столп... имеет кругом 6 лет езды.
Интересно то, что во время пребывания у хана киргиз-кайсаков Абулхаира он потерялся; думали, что он сгинул в степях. Вознаграждения со стороны тогдашней императрицы Анны Иоанновны выше ожиданий - он был произведён в полковники, ему предлагали пост губернатора вновь образованной Оренбургской губернии, от которого тот отказался, на эту должность был назначен И. И. Неплюев.
Документы той поры говорят о том, что Кутлу-Мухамет основал более 20 крепостей, хотя некоторые исследователи отводят ему роль простого исполнителя Высочайших указов. В частности, Челябинск, ровесник Красноуфимска, считает основателем Тевкелева, основанием для этого служит донесение В.Н. Татищеву: "Сего сентября 2(13) дня 1736 года на реке Миасс в урочище Челяби заложил город". Буквально в этом году был "круглый стол", где обсуждался вопрос об установке памятника генерал-майору Тевкелеву: где поставить, кому поручить, когда открыть. Но тут подключилась башкирская диаспора, и "птенец гнезда Петра" предстал как жестокий и бессердечный мурза, как свирепый и беспощадный защитник интересов русского самодержавия. На челябинском форуме противники установки памятника сказали: "Мы согласны, если будет написано "Дипломату, основателю Челябинска и палачу башкирского народа".
Надо подчеркнуть, что политика русской администрации на колонизируемых территориях была беспощадной и "назидательной": так, тот же Неплюев, оренбургский губернатор, 10.08.1747 года просил коллегию иностранных дел: "Если "киргиз-кайсаки Малой Орды и их улусы намерены были кочевать. ... то отмстить, ибо возможно одними яицкими казаками один или два улуса вырубить до самого младенца и тем их в страх привести". Это чрезвычайное рвение губернатора было смягчено Тевкелевым, который встречался с войсковыми яицкими командирами и предлагал подойти им выборочно - "легчайшим образом наказать только тех, кто не послушается предупреждения, а ханов поставить на денежное довольствие и хлебное содержание, да чтоб за ним приезжал сам в Оренбург, к тому же держать в заложниках одного из сыновей степного правителя". И таких примеров подхода "Разделяй и властвуй!" можно привести множество. Тевкелев собственным примером показывал дипломатический подход во взаимоотношениях центральной власти и местных элит. Кроме того, совместно с П.И. Рычковым разработали служебную записку (22.01.1759 года) "На каком основании содержать Среднюю и Меньшую киргиз-кайсаковские Орды, какими учреждениями и поступками приводить их в прямое подданническое послушание и употреблять бы сей не мало людный нарой в потребном случаи к государственной пользе".
По случаю и без случая говорят о каком-то "добровольном" присоединении Башкирии к Московскому государству. Во-первых, русская колонизация шла на Восток, на малые народы, потому что Запад и Юг (в лице Османской империи) были не по зубам; во-вторых, подданство просили ряд ущербных князьков, беков, мурз (так, из башкирских родов, коих было почти сорок десятков, первыми попросились три); в-третьих, процесс колонизации был не разовый, а растянулся на несколько десятилетий; в-четвёртых, тезис "добровольности" опровергается отчаянным сопротивлением населения, что вылилось в мощнейшие и неоднократные башкирские восстания. Одно из них, в 1735-1740 г.г, происходило при основании новой системы крепостей в глубине башкирских земель, в частности, все началось с Оренбурга. Вот в эти годы Тевкелев действовал вопреки своим инструкциям. "Подвиги" этого коллаборациониста (прислужника русских властей) вылились в более 50 сожженных деревень, около 2000 жизней башкир, причем не только повстанцев, но и женщин, стариков и детей. Своими действиями Тевкелев, известный своим самодурством, положил начало для восстания башкир в 1735 году. Приводятся такие цифры: до Челябинской крепости карательный отряд полковника Тевкелева "усмирял" около 90 башкирских поселений, но более "впечатляющие подвиги" были у русских: у Кириллова - 313, Румянцева - 100. Он не только разгонял деревни, как это делали другие, а сжигал их "до подошвы". Даже Кириллов, Татищев и Румянцев считали, что в этом виноват именно Тевкелев. Верхом его злодеяний стали события 19.01.1736 года, когда его карательный отряд в деревне Саянтусы Балыкской волости уничтожил селение дотла, убив более 1000 ее жителей, из которых около сотни были сожжены в амбаре. На исторических картах показан маршрут "усмирения" Тевкелева, который шел по северу башкирских земель, а из Красно-Уфимской крепости на юго-восточном направлении - часть воинского гарнизона майора Путятина. На реке Аи, впадающей с левой стороны в реку Уфу, башкиры напали на Тевкелева (исполнители плана И.К.Кириллова по обустройству Красно-Уфимской крепости) и заставили его решиться на крайние меры: выдержав отчаянную борьбу с башкирами, Тевкелев разорил дотла около 50 башкирских деревень, сотнями сгонял в пустые амбары и жёг их, жён и детей башкирских отдал солдатам, а мужей и отцов подвергал самым жестоким пыткам и казням. Но для башкир это не было новостью: им и раньше отрезали языки, носы и уши, отсекали руки и ноги, поили зельем (водкой) и пьяных палили порохом, наводя на их лица зажигательные стёкла. Опыт же показал, что подобные меры жесткости не усмиряли, а только раздражали башкир и побуждали их к отчаянному сопротивлению. Но ожесточившийся Тевкелев не внял указаниям опыта и своими действиями невольно заставил сплотиться действующих до этого разрозненно башкир. Выборные от всех четырех дорог, Казанской, Сибирской, Осинской и Ногайской, собрались для совещания в деревне Кубово. Попытка же русских помешать этому съезду не удалась.
О "внушениях" местным башкирам со стороны русских властей наглядно обрисовал А.С. Пушкин в повести "Капитанская дочка": "Башкирец с трудом шагнул через порог (он был в колодке) и. сняв высокую свою шапку, остановился у дверей. Я взглянул на него и содрогнулся. Никогда не забуду этого человека. Ему было лет за семьдесят. У него не было ни носа, ни ушей. Голова его была выбрита, вместо бороды торчало несколько седых волос; он был малого росту, тощ и сгорблен, но узенькие глаза сверкали ещё огнём. - "Эхе!" - сказал комендант, узнав его по страшным приметам, одного из бунтовщиков, наказанных в 1741 году. -"Да ты, видно, старый волк, побывал в наших капканах. Ты, знать, не впервой уже бунтуешь, коли у тебя так гладко выстрогана башка. Подойди-ка поближе, говори, кто тебя подослал?" ... "Якши, - сказал комендант, "ты у меня заговоришь. Ребята, сымите-ка с него дурацкий полосатый халат да выстрочите ему спину!" Два инвалида стали башкира раздевать. Лицо несчастного изобразило беспокойство. Он оглядывался во все стороны, как зверь, пойманный детьми. Когда ж один из инвалидов взял его руки и, положив их себе около шеи, поднял старика на свои плечи, а Юл аи взял плеть и замахнулся: тогда башкирец застонал слабым, молящим голосом и, кивая головою, открыл рот, в котором вместо языка шевелился короткий обрубок"...
Поэтому имя Тевкелев среди башкир стало нарицательным, синонимом палача. Ненависть к нему перенеслась со временем на всех потомков его рода, несмотря на то, что среди них были муфтии, общественные деятели, адвокаты, хотя в этом роду считалось, что служить ниже звания полковника зазорно и недостойно. Тевкелев так прославился своими "подвигами", что была сложена песня о нём: "Тафтиляу" ("Тевкелев").
Что касается верования Тевкелева, то прямых доказательств принятия им православия нет, хотя некоторые доказывают, что он был из числа крещёных татар. У Кутлу-Мухаммеда был единственный сын Юсуп (Осип Иванович), который, будучи секунд-майором, был убит в 1773 году в самом начале Пугачёвского бунта. Хутор А. И. Тевкелева близ Оренбурга на берегу реки Самары был разгромлен пугачёвцами. Но эти события происходили после его смерти в 1766 году. Род Тевкелевых вошёл в число тюркоязычной знати. Родовое имение этой династии находилось в селе Килимово (Килем), сейчас это в Буздякском районе Башкортостана. Уже на въезде в село виден белоснежный дворец на высоком речном берегу. Он построен в 1852 году в стиле классицизма с использованием восточных мотивов. Рядом находится прекрасно отреставрированная мечеть, построенная в 1856 году. Это музей-усадьба Тевкелевых, где можно узнать о непростой деятельности родоначальника этой семьи. В настоящее время в здании дворца находится средняя школа. Рядом парк (Верхний и Нижний), расположенный на берегу реки. Помимо этого, они имели целую Терсинскую волость в Казанской губернии, после волостной реформы 1797 года в составе Елабужского уезда Вятской губернии. Эти земли были куплены в 1733 году у князя Багиши Яушева. В 1761 году было получено разрешение на строительство медеплавильного завода. В 1722 году эту волость унаследовал Юсуп Кутлу-Мухаммед Тевкелев (Осип Иванович), который жестоко относился к своим крепостным. Во время пугачёвщины его имение, завод были разорены, и вотчина пришла в упадок. Однако род Тевкелевых вновь окреп и разросся, в их руках была по-прежнему вся волость с волостным центром. 5 деревень и 1857 душ обоего пола. На рубеже 19-20 веков здесь проживали Х.Ю. Тевкелева и её дочь М.С. Тевкелева, которые и после отмены крепостного права имели 5000 десятин земли, а в Новоузенском уезде Самарской волости ещё 6549 десятин. А в родовом имении в начале 20-го столетия владельцем был зять Тевкелевых - Самимгарей Джантюрин 1850 года рождения. Среди потомков Тевкелева он был предводителем дворянства Белебей-ского уезда. Он окончил Пажеский кадетский корпус, служил в лейб-гвардии казачьем полку, после отставки был и гласным земского собрания, и мировым судьёй, и членом партии кадетов, и депутатом Государственной думы всех 4-х созывов от Уфимской губернии, в котором был представителем мусульманской фракции. В 1916-м году он познакомился с А.Ф. Керенским при расследовании причин Туркестанского восстания.
Что касается документальных сведений о достоверности версии о Тевкелеве как основателе Красноуфимской крепости, то архивные данные таковы: "Тевкелев наложил общий план местности и проект каменной крепости. План Тевкелева был одобрен, но проект вместо возведения каменной крепости был заменён постройкой деревянного укрепления. До конца довести постройку укрепления ему не пришлось, так как ему нужно было выступить со своим, отрядом в поход для направления восстания башкир... 14 июля 1737 года Татищев собрал совет, где участвовал основатель Красно-Уфимской крепости Тевкелев. 15 марта 1744 года Красно-Уфимская крепость была приписана к Оренбургской губернии. Заселение Красно-Уфимской крепости происходило очень быстро, всему способствовали природные богатства края, на которые указывал Тевкелев при основании крепости".
Таковы в общем виде исторические сведения об А.И. Тевкелеве, которого причисляют к одним из основателей Красно-Уфимской крепости, имя которого связано с событиями башкирского восстания 1735-1740 годов.
Валерки Ганькин
// Городок. – 2011. – 24 июня (№25). – С. 18-19