Выберите шрифт Arial Times New Roman
Интервал между символами (кернинг): Стандартный Средний Большой
Сказ-пересказ
...Нет, не приутихнет моя память! Все ярко, так явственно, И языку не дам вымолвить такое ребристое слово — давно. Недавно пусть. Так-то еще теплее.
Мы ждали Павла Петровича к себе. После выдвижения его кандидатом в депутаты Всесоюзного советского парламента и его согласия баллотироваться наступила пора сердечных встреч.
Наконец, пришла и наша — в два часа пополудни встреча. Достославные минуты.
С утра наши прилежные конюхи с придиркой почистили вороных, поднадраили толченым кирпичом наборную сбрую. Ленточки — в гривы. Кучера при кушаках, непременно яркого гаруса.
Готов в дорогу поезд... Да обязательно дело еще вот какое, чтобы теперешние поколения непременно знали: в те поры колхозы довольствовались исключительно гужом. Безусловно, ни грузовиков, ни тем более шустрых легковушек — ничего такого не было.
Были кони, шустрые, лихие.
Hу вот готов в дорогу наш видный поезд. Последние напутствия кучерам:
— Вы там... бережнее.
А те одно свое:
—Утят нырять не учат.
Не пошли слова наши в добрый прок. Ведь говорили же толком кучерам: не выделывайтесь. Так нет же: вытряхнули ведь дорогого гостя из кошевы где-то на бойком снежном раскате. Стыдобушка. Ну, взыск будет!
А он, сказывают, ничего. Улыбается да приговаривает:
— Лихо. Емко. Артуть-кони!
Вскорости до нас дошло: у подгорновцев и манчажцев, у заносливых ачитских поезжан да, кажись, не лучше и у артян — нигде, оказывается, не o6oшлось без того, чтобы Павла Петровича из кошевы в сугроб не вытряхнули. Чисто притча... Hу притча же. И все же есть в ней что-то разгуляй-молодецкое, что-то чисто русское, непременно удалое и наотлет веселое. И без этого мне Бажова невозможно себе представить... Артуть-кони! Здорово!
Внештатный корреспондент газеты "Городок" Владимир Подгайный побывал в Артях в доме у писателя Анатолия Александровича Власова и задал ему вопросы.
Анатолий Александрович Власов родился в 1929 году в поселке Арти Свердловской области в семье рабочего. После окончания Тихоокеанского высшего военно-морского училища им. С. О. Макарова плавал штурманом на боевом корабле. Был уволен из Вооруженных Сил по сокращению штатов в период хрущевской «оттепели» в звании капитана-лейтенанта.
Вернулся на Урал и стал работать в Артинской «районке» вначале корреспондентом, а затем - редактором газеты. В 1977 году принят в члены Союза писателей СССР. Издал 13 книг, написал пьесу «Азаров и мы» - о рабочем парне. Телеспектакли по многим повестям были показаны в Екатеринбурге и Владивостоке.
В 1999 году в свет вышел роман «Имя овцы», за который автор был удостоен премии губернатора Свердловской области.
- Анатолий Александрович, какой процесс ныне переживает русский язык?
- Мы переживаем период падения духовности, уважения к родному языку. Русский язык подвижен, он менялся во все времена. Вспомним эпоху Петра Первого. Появились сотни иностранных слов, связанных с морским делом: верфь, киль, шпангоут, шкипер, боцман, кок, которые стали родными и включены во все словари русского языка. Но этим словам не было замены в родном языке. Создатель флота царь Петр приглашал иноземных мастеров, которые принесли свою культуру, ставшую частью духовной и военной мощи России.
Ныне все не так. Западное идолопоклонство приняло угрожающие безопасности страны масштабы. Иностранная шелуха забила русские слова. Можно ведь сказать и написать так: «Яркое, красочное представление!» Нет, говорят и пишут: «Шоу». Я видел в Екатеринбурге торговые точки с названиями на английском языке и без перевода. За такие дела надо штрафовать владельцев. Во многих западных странах есть законы о языке, которые запрещают употребление иностранных слов, если есть свои, родные, тождественные по смыслу.