Выберите шрифт Arial Times New Roman
Интервал между символами (кернинг): Стандартный Средний Большой
Ф. 1678, 183 ед. хр., 1951 - 1999 гг., оп. 1, предисловие.
Куляшов Павел Федорович (род. 1929) - писатель, журналист, член Союза писателей СССР и Удмуртской АССР, заслуженный работник культуры УАССР.
Аттестат об окончании школы рабочей молодежи - коп. (1954), договоры и переписка с издательствами, редакциями газет и журналов об издании произведений П. Ф. Куляшова (1958 – 1989) почетные грамоты (1958 - 1978), дипломы Пермского областного отделения Союза журналистов СССР (1968 - 1970), выписка из постановления секретариата Союза писателей СССР о приеме П. Ф. Куляшова в члены Союза (1975), автобиография (1999).
Рукописи П. Ф. Куляшова. Романы: "Трудный год" (1976) "Шалые люди" (1985 - 1989), "Было 12 разбойников" (1994); повести: "Жить хочется" (1959), "Сержант запаса" (1960), "Медвежий угол" [1960-е], "Материнское сердце" [1972], "Солдатки" (19741 "Сухолетье" (1979, 1980) и др.; рассказы: "Ненависть" (1952), "Старый друг" (1955) и др.; очерки: "Всегда впереди" (1960) "Стройка начиналась так" (1964), "Скрытый айсберг" [1988], "Рыцари, где вы?" (б.д.) и др.; пьесы: "Жена тридцатипятитысячника" (1957), "Седая молодость" (1980), "Журавушка" [1980] и др.; сказки, легенды и были: "Ермак и Каин" (1989), "Веленье Екатерины II" (1986), "Две сестры" (б.д.) и др.; сатирические миниатюры "Шуба" (б.д.) и др.; заметки о романе Т. Архипова (б.д.); выступления на радио, на юбилейном вечере, посвященном 50-летию
П. Ф. Куляшова (1979, б.д.); информация о работе Общества любителей книги (1978) и др. Всего более 180 рук.
Тех людей нет, но все они для меня живые
"Призвало время"... Это очень громко - с одной стороны. И столь же фальшиво - с другой. Жизнь течет в единстве противоречий. Да и не верю я в "призыв". Вот ленинский призыв был, но то из другой оперы. В писательское ярмо человек влезает сам. Его не пускают, а он лезет.
Шла в обществе полоса: признавались только гении или особо укрупненные, масштабные сочинители. Хотя... кто же измерял? А потом оказывалось: рядом с великими были другие, недооцененные. И сколько открывалось проникновенного в ими написанном...
И каждому нынешнему каторжнику пера куда слаще мечтать о том, чтобы оказаться если не во втором ряду, то хотя бы на шкентеле третьего.
Это прибасенка, а малобассенькая басенка впереди. Ну, пишу. Ну, издал аж тринадцать книжек. Да в журналах пяток повестей и десятки рассказов. То есть могу быть спокойным: в литературе не наследил своим громоздким "творческим наследием". Теперь уже можно, с высоко достигнутой высотки (70) - и оглянуться.
Зачем пишу - вопрос. Целишки такой не было и нет, чтобы запечатлеть действительность. Тогда что же: баловство? Графоманская неистребимая тяга написать и тиснуть? Да какая там тяга, когда порой месяцами не корпишь над чистым листом. Но знаю о себе точно: писание любой вещицы рассказ, повесть, даже роман/ идет от затеплившегося где-то в глубине сознания огонька... Слова, фразы, взгляда, облика... Вот вспыхнуло это, не гаснет, живет и ноет. Надо выдернуть этот больной зуб, и в твоем распоряжении только один способ выдергивания -записать беспокоящее.
Одна знакомая, по работе техничка, по имени Анна, по характеру разговорчивая, по жизни добро-заботливая, как-то обронила о себе и своей мужланской семье - муж да пятеро сыновей:
- А я, женской-от полк, одна середь них была...